Сейчас я собираюсь проиллюстрировать некоторые из моих заключений клиническим материалом. Мой первый пример взят из анализа женщины. Ее кормили грудью, но обстоятельства, тем не менее, были неблагоприятны, и она была убеждена, что ее младенчество и кормление были полностью неудовлетворительны. Ее обиды на прошлое сплетались с безнадежным взглядом на настоящее и будущее. Зависть к кормящей груди и последовавшие затруднения в объектных отношениях были хорошо проанализированы вплоть до того материала, на котором я хочу остановиться.
Пациентка позвонила и сказала, что не сможет прийти на сеанс из-за боли в плече. На следующий день она позвонила мне сказать, что она еще нездорова, но надеется прийти ко мне завтра. Когда на третий день она действительно пришла, она была полна жалоб. Служанка ухаживала за ней, по больше никто не проявил к ней интереса. Она рассказала мне, что был момент, когда ее боль внезапно усилилась вместе с ощущением сильного озноба. Она почувствовала жгучую потребность, чтобы кто-то вдруг пришел и накрыл ей плечо, чтобы оно согрелось, и сразу же ушел, сделав это. Тут ей пришло в голову, что это похоже на то, как она была ребенком и ей хотелось, чтобы за ней ухаживали, по никто не приходил.
Все это было характерно для отношений пациентки с людьми и проливало свет на ее ранние отношения с грудью, на то, что она хотела, чтобы за нею присматривали, и, в то же время, отгоняла любой объект, который мог удовлетворить ее. Подозрение к полученному дару вместе с настоятельной потребностью, чтобы о ней заботились, которая, в конце концов, означала ее желание быть накормленной, выражали ее амбивалентное отношение к груди. Я уже рассказывала о младенцах, которые в ответ на фрустрацию переставали в достаточной мере использовать то удовлетворение, которое кормление, даже отложенное, могло им принести. Я подозреваю, что хотя они и не оставляли своих желаний по отношению к удовлетворяющей груди, они уже не могли наслаждаться ею и потому отталкивали ее. Обсуждаемый случай иллюстрирует причину такого отношения: подозрение к дару, который она хотела получить, т. к. объект был уже испорчен завистью и ненавистью, и в то же время глубокое негодование из-за каждой фрустрации. Мы также должны помнить – и это приложимо и к другим взрослым, у которых выражена зависть, – что многие разочарования этой женщины, несомненно, частично обязанные ее собственной установке, также внесли вклад в ее чувство, что желанная забота не удовлетворит ее.
В течение этого сеанса пациентка рассказала сон: она в ресторане, сидит за столом, но никто не приходит ее обслужить. Она решает встать в очередь и достать себе что-нибудь поесть. Впереди нее женщина, которая берет два или три маленьких пирожных и отходит с ними. Пациентка тоже берет два или три маленьких пирожных. Из ее ассоциаций я выбираю следующее: женщина выглядит очень решительной, ее фигура напоминает мою. Возникает внезапное сомнение в названии пирожных (в действительности, птифуры – petits fours), которые, как она думает, были маленькие фру (petits fru), которые напомнили ей маленькую фрау (petite frau) и дальше фрау Кляйн. Суть моих интерпретаций заключалась в том, что ее обиды из-за пропущенных аналитических сеансов относились к неудовлетворительному кормлению и несчастью в младенчестве. Два пирожных из «двух или трех» заменяли груди, от которых она дважды была отлучена, пропустив аналитические сеансы. Их было «два или три», потому что она не была уверена, сможет ли она прийти на третий день. Тот факт, что женщина была «решительная» и что пациентка последовала ее примеру, беря пирожные, указывал как на ее идентификацию с аналитиком, так и на проекцию на нее своей собственной жадности. В контексте данной книги наиболее важен один аспект этого сна. Аналитик, которая ушла с двумя или тремя птифурами, заменяла не только груди, которые убрали, но и груди, которые собирались кормить сами себя. (Вместе с другим материалом «решительный» аналитик не только представлял грудь, но и человека, с качествами которого, как хорошими, так и плохими, пациентка идентифицировала себя).
К фрустрации пациентки добавилась зависть к груди. Эта зависть дала толчок жестокому негодованию, т. к. пациентка представила свою мать эгоистичной и подлой, любящей лишь себя, а не ребенка. В аналитической ситуации она подозревала меня в том, что я получаю удовольствие, в то время когда она отсутствует, или отдаю это время пациентам, которых ей предпочитаю. Очередь, в которую решила встать пациентка, означала многих других более удачливых соперников.
Ответом пациентки на анализ сновидения было разительное изменение ее эмоционального состояния. Пациентка стала переживать чувство счастья и благодарности более ярко, чем на предыдущих аналитических сеансах. У нее на глазах показались слезы, что было необычно для нее, и она сказала, что чувствует себя так, как будто бы ее накормили и она получила от этого полное удовольствие. Ей также пришло в голову, что ее грудное вскармливание и младенчество, возможно, были лучше, чем она предполагала. Также она почувствовала больше веры в будущее и в результаты своего анализа. Пациентка полнее осознала одну из своих частей, которая была, несомненно, неизвестна ей в других ситуациях. Она осознала, что завидовала и ревновала к разным людям, но была неспособна осознать это в достаточной степени в отношениях с аналитиком, поскольку ей было очень больно почувствовать, что она завидует аналитику и портит ее, так же, как и возможный успех анализа. На этом сеансе, после упомянутых мной интерпретаций, ее зависть уменьшилась, способность к удовольствию и благодарности стала возрастать, и она стала способна воспринимать аналитическую ситуацию как счастливое кормление. Эта эмоциональная ситуация была проработана нами снова и снова как в позитивном, так и в негативном переносе, пока не был достигнут более стабильный результат.
Это произошло благодаря тому, что я помогла ей постепенно собрать вместе отщепленные части себя в отношениях с аналитиком, и благодаря ее осознанию того, насколько завистливой и, следовательно, подозрительной она была ко мне и, в первую очередь, к своей матери. Все это привело к появлению переживания счастливого кормления. Оно было сплетено с чувством благодарности. В течение анализа зависть уменьшилась, и чувство благодарности стало намного более частым и продолжительным.