Современный психоанализ шизофренического пациента.Теория техники. Хайман Спотниц. Часть 3. Вопросы терминологии.

Теоретическая схема, в которой используются обсуждающиеся здесь рабочие концепции, называется «современным психоанализом». Этот термин использовался некоторыми авторами для обозначения вклю­чения новых концепций в классический метод. Но некоторая степень семантической путаницы неизбежна ввиду современной разрозненно­сти использования этого и других терминов в данной области. Я не настаиваю на употреблении именно этого названия; «современная не­директивная психотерапия» или «анализ сопротивления» могут быть в равной степени приемлемы. Но я надеюсь, что «современный психо­анализ» лучше всего показывает, что теория лечения, представленная в этой книге, по сути является фрейдовской теорией и фрейдовским методом терапии, переформулированной на основе последующих пси­хоаналитических исследований.

Некоторые из альтернативных версий были отвергнуты по особым причинам. Обозначение лечения как «модифицированного психоана­лиза» или «психоаналитически ориентированной терапии» часто пред­полагает, что оно проводится без твердого намерения исследовать и разрешить сопротивление и может быть ориентировано на относитель­но ограниченные цели. Квалифицировать подобным образом подход, который придерживается структуры классического метода и ориенти­руется на аналитическое излечение, кажется неуместным.

Называть лечение, основанное на сформулированных в этой кни­ге принципах, «психоанализом с параметрами» также представляется необоснованным. Д-р К. Р. Эйсслер, который предложил эту гипотезу (1953), оговорил условия использовании параметров, несовместимые с моим подходом. Он определил, например, что эти модификации «не должны превышать неизбежного минимума», а «конечная фаза лече­ния должна проходить с параметром ноль» (с. 111). Удовлетворяют этим условиям технические инновации, которые я предлагаю, или нет, но концепция параметров — хотя она полезна при обучении терапевтов — не применима, если допустимой считается любая техника работы с со противлением.

Собственное определение психоанализа Фрейдом охватывает «любое направление исследования», которое признает трансфер и сопротивление и «берет их за отправную точку работы» (1914, с. 16). Однако с течением времени некоторые представители классической школы стали предъявлять особые права на этоттермин, заявляя, что он должен применяться исключительно к базисной модели психоаналитической техники. Они пытаются оставить термин «психоанализ как таковой» для подходов, использующих в качестве основной техники интерпре­тацию, а для других подходов предлагают такие термины, как «психо­аналитическая психотерапия», «экспрессивная психотерапия» и «под­держивающая» психотерапия (например, Кернберг, 1982, с. 516).

Но несмотря на возражения против связи «психоанализа» с отступлениями от классического метода, я полагаю, что это название будет применяться ко всякому лечению, проводимому в научных рамках ме­тода Фрейда с целью изменения паттернов психических болезней. Психоанализ перестает быть «философией и техникой лечения определеного типа пациентов определенным образом» по меткому описанию Карла Меннингера (1958, с. 1б), и становится общей психотерапевти­ческой наукой, применимой ко всем психологически обратимым бо­лезням. Этот эволюционный процесс предлагается «современным пси­хоанализом».

Есть и другая причина уместности этого термина. Компетентные врачи сегодня стараются не ограничиваться каким-либо одним мето­дом лечения физического заболевания, а расширять свои познания существующих методов для более эффективного лечения любого слу­чая. Аналитики, ставящие перед собой подобную цель и не признаю­щие ортодоксальности ради ортодоксальности, служат примером со­временного подхода в психоанализе.

Некоторые аналитики в наше время лечат шизофренических пациентов, оставаясь приверженцами классической техники; они защищают ее применимость и отклоняются от нее лишь в самой незначитель­ной степени (МакЛафлин, 1982). Другая крайность — это терапевты, отошедшие от основ психоанализа и действующие более или менее слу­чайным образом. Хотя мой опыт показывает, что классическая техника не разрешает основной проблемы в этих случаях, я полагаю, что чисто интуитивный подход нежелателен. Как удовлетворительные, так и весь­ма неудовлетворительные результаты можно получить, не придерживаясь общего плана лечения; однако, каким бы ни был результат, его будет трудно объяснить и извлечь из него соответствующие выводы.

Аура тайны и волшебства окружает многие сообщения об успешном лечении, в которых нет какой-либо рациональной системы. Авто­ры великодушно делятся своими клиническими впечатлениями и личными озарениями, однако сдержанны в описании структуры, течения и целей данного лечения. Они не могут объяснить, чего пытались дос­тичь, или определить основные целительные факторы.

Огромное научное значение имеют объективные формулировки. Они способствуют пониманию психодинамики шизофрении и пред­лагают эффективные терапевтические процедуры.

Чтобы психоаналитические исследования были наиболее ценны­ми для пациентов с патологическим нарциссизмом, они должны про­водиться эмпирически и со всем техническим мастерством, доступным терапевту. Тем не менее теория лечения, которую терапевт мог изучить и применять в этих случаях, по-моему, незаменима. Если терапевт не может каким-либо образом понять меру прогресса на каждой стадии лечения, невозможно определить полученную степень обратимости шизофренической реакции, а позже — установить, создан ли у паци­ента «иммунитет» к ее возвращению. Если аналитик не достиг своей цели влечении, для него важно понять причину неудачи; терапевтичес­кие ошибки иногда учат нас лучше, чем успехи. Ценность операцио­нальной теории в том, что она помогает терапевту достичь понимания и ответить на эти вопросы.